Дорогой заказчик, простите великодушно, - исполнение ушло далеко от заявки Надеющийся на снисхождение исполнитель 538 Даже после недели знакомства Джессика кажется Мартине слишком ненастоящей. Все в ней, от вечно идеального маникюра до ровного доброжелательного тона, выдает фальшивку. Выдает обманку. Выдает собственное мартинино безумие. - Ты настоящая? – не выдерживает Мартина на третий день их знакомства. Кофе в «Шоколаде» невкусный, в зале накурено, а Джессика улыбается, демонстрируя ровные белоснежные зубы. - Хочешь сказать, я твоя галлюцинация? Одна из твоих субличностей? Персонифицированная проекция твоих страхов и неврозов? Мартина может только кивать в ответ. И немного гордиться – плод ее воображения оказался отличным собеседником. - Зависит от точки зрения, - соглашается Джессика. – Ты хотела бы быть такой, как я? Ты боишься быть такой, как я? - Я не знаю о тебе ровным счетом ничего, - выпаливает Мартина. Присматривается, выжидает. - Спрашивай, - отбивает удар Джессика. Делает глоток кофе и крошит на тарелке пирожное. Мартина кривится и переводит разговор на творчество Лема. - У тебя всегда идеально уложенная прическа, - обвиняет Мартина некоторое время спустя. - Правильно подобранный шампунь и лак для волос, - безо всякого удивления отвечает Джессика. – А какими пользуешься ты? Мартина деморализована. Мартина подозрительна. Мартина приглядывается к мелочам. Ее улов небогат: Джессика почти не носит брюки, пользуется розовым блеском для губ и редко оставляет чаевые. Во время разговора она смотрит собеседнику в левое плечо, улыбается и никогда не перебивает. У нее нет даже мимических морщин, и Мартине кажется, что определить ее возраст можно, только перерубив шею и сосчитав кольца на срубе. - Ты напряжена, - сообщает ей Джессика в очередной кафешке. - Тяжелый день на работе, - отмахивается Мартина. Ей некогда: она увлеченно разглядывает платье Джессики. Поймав ее взгляд, та поправляет рукав, и Мартина разочаровано выдыхает – она была почти уверена, что заметила темное пятнышко на бледно-розовой ткани. - Хочешь поговорить об этом? – в голосе Джессики насмешка мешается с беспокойством. О чем Мартина на самом деле хочет поговорить, так это о совершенстве. Об идеале, о его недостижимости, о чертовых недостатках Джессики, которые та не торопится демонстрировать. Таких людей, как ты, не бывает, - хочет сказать Мартина. Ага, - ответила бы ей Джессика. – Я же плод твоего воображения. Помнишь, мы говорили об этом? Бессмысленный разговор, который Мартина даже не начинает. Вместо этого она говорит о книгах. О классической и современной литературе, о сюжетах и архетипах, о языке и персонажах. - У тебя есть любимая книга? – спрашивает Джессика. - М-м-м, сложно сказать. Пожалуй, нет. А у тебя? Джессика начинает рассказывать про «Властелина колец», но Мартина не слушает, Мартина пытается понять, что ей делать с неожиданным открытием. Гадает, как раньше не замечала: Джессика один в один напоминает Йеннифэр из книг Анджея Сапковского. Роскошные черные волосы, преувеличенная забота о собственной внешности, женственность, ум и цинизм. Любимая героиня, на которую так хотела быть похожей неуклюжая тихоня Мартина. Мартине хочется смеяться – это же надо, встретить живое воплощение своих детских мечтаний. Мартине хочется плакать – это же совершенно невозможно, встретить живое воплощение своих детских мечтаний. Теперь она точно знает, с кем имеет дело. Мартина отпивает кофе, пододвигает тарелку с эклером и продолжает диалог с тем, кто был ее собеседником на протяжении этого и многих других вечеров, - со стулом, занятым лишь ее собственной сумочкой: - Хотела бы я, чтобы ты оказалась субличностью, Джессика. Но факты, увы, за то, что ты – всего лишь проекция. Хочешь поговорить об этом? Джессика улыбается, отбирает тарелку с эклером и отвечает.
читать дальше- Ой! - бумажный стакан с кофе было совсем уже начал падать из руки, но я вовремя сжала пальцы. Расплескала, конечно, но почти все - в свою же тарелку. - А, сорри! Тут не занято, кстати? - Нет. Торбу с соседнего стула долой, край стакана облизать и не пялиться уж так откровенно... А это сложно, потому что - встрепанные черные волосы ниже плеч, кажется, даже постриженные неровно, белозубая улыбка, тонкие губы... Лисий клык на шее, браслет из бусин и шнурков. Не-не, я ем. У меня котлета... Но! Пояс - даже пояс! Во много слоев намотанный над выпирающими косточками узкий кожаный ремень, такие не носят ни хиппи, ни панки... Ронья. Ронья, дочь разбойника. - Гм, красивый пояс, - смайл, бэйби, смайл, таких совпадений не бывает, а беседу надо заводить. - Это самодельный? - Ага! Ну, это не я делала - это папка мне вырезал, он у меня по коже... А что. тоже хочешь? - Хочу, - киваю я и пью кофе. - Я Крис. ...-тина. - Рут. Хочешь - закажу папке, он за пару баксов сделает. Она ест сосиски с хлебом и запивает водой. Видимо, голодна, а денег нет. Или вкусы у нее... Ну вот те. Те самые! - Ты с биологии? - Я с лесного хозяйства. - "глымм" - кусок булки с водой скользнул в горло. Ну-ну, нечего с пересохшим ртом сидеть, давай, давай, закрой... Молодец, Крис. Мечты сбываются... - А ты? - Я метеоролог - будущий. У нас, кажется, одна база... - Точно. У нее кольцо на мизинце. Я не ношу, но мне по жизни кольца мешают... - Подарок? - и кофе, кофе пить... - Не, так цацка. А что? - Ну... Рут чуть-чуть кривовато улыбается. Я всегда хотела быть такой, как она - такой, как дочка разбойничьей шайки - но моя субтильная внешность даже стрижкой и ковбойскими рубашками не корректируется в нужную сторону. И глаза опускаются от прямых вопросов на тонкие темы - на минуту, но все равно... - Хы. Она встает, забирает тарелку со столика, потом ставит назад... Роется в сумке и достает оттуда крепенькое небольшое яблоко. - На! - яблоко с деревянным стуком ставится передо мной на стол. - Встретимся на базе! Она исчезает в прохохе между столами. Неужели?.. Мы... Да! На базе встретимся!!!
РиКа Инверс вредная,ленивая и с тапками Да вы что? "Ронья, дочь разбойника", Астрид Линдгрен. Золотой фонд классической детской литературы (и не только детской).
Явно совсем не то, что просил заказчик. Исполнение, язык - всё хромает. ) *против вдохновения не попрёшь, затопчет и следа не оставит*.
Летний день 1972-го- Кис-кис-кис, иди сюда! - сидит враскоряку на корточках, как молодая домохозяйка, очень мило и смешно клонит птичью головку на левое плечо, манит драного облезлого кота голубыми лентами. - Иди же, мерзкая животина, сколько можно тебя ждать! Иди же ко мне! Я изумлённо гляжу на эту картину: жемчуга, янтарный мундштук сигариллы зажат в сильных и ловких пальцах, а вокруг туманом расстилается сверкающая дорожная пыль. Кот придушенно мяукнул - соблазнившись голубыми ленточками он явно не осознавал всю степень опасности хрупкой дамочки в чёрном платье, странно уместном в такой ранний час, и теперь теперь настороженно-благодушно терпел умелую ласку. Сумасшедшая дамочка удовлетворённо кивнула своим мыслям и скинула кота с колен, щёлкнула зажигалкой и недовольно поморщилась, выдав что-то вроде "чёртовы дегенераты!" - Эй, девушка с кучей родственников! У вас есть прикурить? - она подымает голову на меня и насмешливо улыбается, вздёрнув светлую бровь, а глаза её похожи на разбитый лёд в запотевшем бокале для коктейля - серо-стальные, зелёные и синие одновременно. Я вздрагиваю и послушно лезу за зажигалкой, перебирая книги и перетряхивая звонкую мелочь. Неловко переступаю с ноги на ногу, достаю старую зажигалку, поспешно протягиваю ей. - Откуда вы... - Меня зовут Холли, - доверительно сообщает дамочка. - В руках у тебя полно толстенных книг, сейчас не экзамены, а на улице такое пекло, что просто гулять могу mon chat и я, бездомные и одинокие. Она рассмеялась, и хрипловатый смех вместе с дымом растворился в дрожащем воздухе. - Значит от кого-то прячешься, да? Родственников надо любить, очень любить - я так люблю, что уже лет пятнадцать не была дома... Она продолжает болтать, перемежая торопливую английскую речь французскими словечками, а потом...
***
- Ну так я и говорю, "Жозе, милый мой! Наконец-то они свалили в свой château, и мы остались совсем вдвоём!". Эх, бедная Мэг, она, как настоящая подружка, небось мечтала, что увела у меня жениха, так я сошлась с её брошенным бразильянцем Смеху было... Ты когда-нибудь была в Бразилии, Джорджина? - она перегибается через стойку и безапелляционно заявляет, коверкая слова. - Бразилия - лучший рай на земле. Я киваю и киваю, смотрю на неё и улыбаюсь, мысленно перекатываю во рту звонкое "Холли" - меня зовут вовсе не Джорджина, но Могли бы звать
Холли сама награждает меня этим именем, наматывает жемчуга на мои тощие руки, виртуозно ворует коробок спичек из аптеки, и мы смеёмся, а она сыплет подробностями чужой жизни, язвительно перемывает косточки бесконечной череде людей, пролетающей у меня перед глазами, и зачарованно следит за кукольным представлением на крохотной площади. Лицо у неё совсем детское, скуластое, а сама худая и курит не переставая. - Отдаёт дерьмом. Но божественно.
- В моём паспорте нет даже прописки. Я всегда в пути, респектабельная американка тридцати трёх лет без возраста и национальности, вечное "мисс Холлидей Голайтли, путешествует", напечатано на моих визитных карточках. Если бы они у меня были, sûrement.
- Замечательные бары в Италии, должна признаться. Ты когда-нибудь была в Италии, Джорджина? Лучшее место на земле...
***
Когда я просыпаюсь на ступеньках потемневшего от времени католического собора, солнце бьёт мне в глаза, во рту привкус горького можжевельника и рябины от её горьких солёных губ, на руках намотанный жемчуг, а на коленях очередная книга, только вчера
Год назад, час назад
Взятая из библиотеки, заложенная голубыми ленточками, которыми она подманивала расцарапанного кота - мой взгляд падает на короткую фразу, случайно вырванную из контекста полоской шёлка:
"- Смотрите, мистер Белл, не вздумайте влюбиться в лесную тварь, - посоветовала ему Холли. - Вот в чём ошибка Дока. Он вечно таскал домой лесных зверей. Ястребов с перебитыми крыльями. А один раз даже взрослую рысь принёс, со сломанной лапой.А диких зверей любить нельзя: чем больше их любишь, тем они сильнее становятся. А когда наберутся сил - убегают в лес. Или взлетают на дерево. Потом на дерево повыше. Потом на небо. Вот чем всё кончается, мистер Белл. Если позволишь себе полюбить дикую тварь, кончится тем, что только и будешь глядеть в небо".
Закрыв книгу, я молча сижу и жду его появления. Когда он подходит ко мне, безошибочно угадывая меня на расстоянии в целые мили, я беру его на руки, глажу рваные уши, слушаю неумелое мурлыканье. Оставляю книгу, кидаю жемчуга в фонтан, подняв облако мутных хрустальных брызг и ухожу. Как говорила Холли, "mon chat и я, бездомные и одинокие".
Последний автор, это замечательно, просто супер. Единственный фактический момент, нет прописки в Америке. Только в России и на прочем постсоветском пространстве
-
-
25.06.2010 в 01:01Надеющийся на снисхождение исполнитель
538
-
-
25.06.2010 в 11:03-
-
25.06.2010 в 15:34Заявка выполнена с точностью до наоборот )))) но мне понравилось
заказчик.
-
-
25.06.2010 в 18:06Спасибо
И грустно, ага
Но по крайней мере такая собеседница отвечает
тридцать_три_коровы
*еще раз просит прощения за вольности с заявкой* спасибо, мне очень приятно, что текст понравился
автор
-
-
25.06.2010 в 18:12-
-
25.06.2010 в 18:18-
-
22.07.2010 в 09:47Ведьмак)один в один напоминает
Вы знаете, немного не вяжется: тут либо напоминает, либо похожа.
-
-
22.07.2010 в 09:47-
-
22.07.2010 в 09:49поправила
-
-
13.08.2010 в 23:23читать дальше
-
-
13.08.2010 в 23:28-
-
13.08.2010 в 23:28предыдущий оратор
-
-
13.08.2010 в 23:30-
-
13.08.2010 в 23:35-
-
15.08.2010 в 19:33Вау! Ронья, дочь разбойника, любимая книжка детства
заказчик
-
-
15.08.2010 в 21:23-
-
22.08.2010 в 14:58Летний день 1972-го
-
-
22.08.2010 в 15:07Спасибо вам огромное
-
-
22.08.2010 в 15:08Но прекрасно!
Автор 2
-
-
22.08.2010 в 15:08-
-
22.08.2010 в 15:10*а Ваш фик тоже чудесен.
-
-
22.08.2010 в 15:22-
-
23.08.2010 в 19:08Единственный фактический момент, нет прописки в Америке. Только в России и на прочем постсоветском пространстве
-
-
25.08.2010 в 15:48Спасибо.