Ну же, Трейси.
Она задыхается. Это все Клэр, ее чудесная девочка, это руки Клэр, голос Клэр, это длинные волосы Клэр щекочут ей мокрую шею и плечи, которым уже не поможет никакой крем от загара.
Давай!
Трейси Штраус задыхается в своем персональном аду. Это действительно ад, по-другому и не скажешь: в прицеле десятка теплогенераторов, на жестком стуле – хотя какое сиденье покажется уютным после того, как ты бессменно провела на нем больше двадцати четырех часов? – со скрученными назад руками и неистребимой, бьющейся болью во всем теле.
Трейси, беги!
Ты предлагаешь мне бежать, ты? – спекшиеся губы разлепляются с трудом. – Ты, которую я полночи ждала в машине, когда свет у вас погас уже и в кухне, и в гостиной, а ты все не приходила и даже позвонить не соизволила?.. Ты, которая думала, что достаточно назвать мне вымышленное имя – и ты можешь считать себя в безопасности?..
Ты ведь хочешь еще раз меня увидеть, Трейси?
Волосы Клэр пахнут лавандой - чем-то приятным, нежным - давно забытым ощущением ухоженности и чистоты.
Хочешь?
Но, Клэр, ведь я-то не бессмертна! У них есть оружие…
Мне учить тебя выживанию? – невидимый голос становится жестче. – Покажи им, что ты можешь, – и снова – ласкающий кожу шепот: – Тебе не обязательно быть бессмертной, чтобы победить. Главное не то, что неуязвима ты, а то, что они уязвимы.
Главное совсем не это…
Глаза Трейси Штраус крепко зажмурены, когда она пробует пошевелить затекшими руками – и, натолкнувшись ими на свободное пространство – целый ворох свободного пространства, – она резко выдыхает, издавая какой-то животный звук, и торжествующе улыбается; мышцы лица расслабляются, но глаза она по-прежнему держит закрытыми.

Она знает, что если откроет – то увидит все то же: на безжалостно-красном фоне бледное лицо, черное тело и стопку белоснежных листов в черных руках, и, едва ее мучитель поймет, что она пришла в себя, начнется допрос. Трейси уже не уверена, что знает, как это – приходить в себя, что по-прежнему на это способна; ее голова опущена на грудь, глаза закрыты, и она прислушивается –
- помни, дело не в том, что неуязвима ты, - бормочет в ушах далекий голос Клэр, - дело в том, что они для тебя уязвимы.