Название: Без названия Категория: femslash, young, drunk Рейтинг: NC-17 От автора: наслаждайтесь.
Я застываю. Перестаю моргать и вся внутренне подбираюсь, услышав звонок в дверь. Я знаю, кто пришел, знаю, что она будет стоять за дверью до тех пор, пока я не открою, и все равно мне мучительно, мне пугающе волнительно. В полусне иду и впускаю ее в прихожую. «Света нет» - после трехдневного молчания в одиночестве голос, кажется, принадлежит какому-то мифическому чудищу, или Голуму из «Властелина колец. «Да?» - она ласково смотрит на меня, вешает свою куртку, поправляет волосы воистину аристократичным движением руки и направляется на кухню. Сердце у меня на секунду расцвечивается черной острой болью, но я глубоко вздыхаю и прохожу следом, со свечой в руках и клубом терний вместо жизни. «Илона, а ты елку ставить не собираешься?» - я сажусь напротив нее и все так же молча достаю из-под стола, ловко запустив руку в потайной ящичек, начатую бутылку коньяка. «Ой, коньяк. А кола есть?» - я говорила, как гипнотизируют меня эти ее короткие смешки, слетающие словно птички с ее бледно-коралловых губ? Пузатая бутыль с горлышком в форме обнаженного торса некой прекрасной Венеры Милосской опустошена наполовину. После получаса разговора о Маше, девушке Саши, я, наконец, внимаю голосу своего сердца. «Зачем?» - начинаю выть я, выть, конечно, тихо, но ощутимо. Просто у меня нет сил слушать про Машу. Слушать про Машу после всего, что между нами было. Было в моем обостренном, страшном подсознательном. Мы не раз спали на одной кровати, когда оставались вдвоем, но однажды во сне ее теплая ладошка случайно осталась лежать на моем бедре – не она сделала это, но я сгорела, и ожог теперь остался навсегда. После еще пары-тройки рюмки я внезапно прорываюсь и не по-всегдашнему, окружными путями, а прямо и страстно излагаю ей суть мои душевных терзаний. Я падаю на колени. Я встаю с коленей, я хватаюсь за сердце, бросаюсь к шкафчику, выковыриваю таблетку и жадно разжевывая ее; затем я снова ползу к ней. Я говорю, что люблю. Что люблю даже не так, как могу. Что я на самом деле – другая. В газах Саши стоят слезы. «Илона, Илона, ты что? У-у-у…». Мы обнимаемся, я долго вдыхаю ее запах, ласкаю ее спину, прикасаюсь своей щекой к ее волосам – я так успокаиваюсь. Она всхлипывает, она говорит, что не знает, что ей делать (она часто не знает, что ей делать). Она растерялась, но она не испугалась. Я знаю, что делать, милая моя Сашенька. Без всякого стука в дверь ее души я начинаю целовать ее, губами исследуя ее шею и лицо, затылок и ключицы. Она пьяна и отвечает мне взаимностью, ну, а почему нет, она всегда была такой…неуравновешенной, такой лабильной и переменчивой. Зато Саша цвела и способна соблазнить только своим видом, без всякого кокетства. В то время как я заработала себе непонятные проблемы с моим сердцем и вынуждена жрать горсти таблеток. На деле я всегда понимала, что на самом деле скрывается за личиной ее простоты и естественности. Саша любила подчиняться. Она обожала, когда к ней проявляют силу. И сейчас я сама соблазняла ее. Впервые, с тех пор, как я в нее влюбилась, мы поменялись ролями – я режиссер! Она сама сняла свои джинсы и легла на пол, прямо подо мной – что и следовало доказать! Мне осталось лишь «собрать нектар с этого цветка», перефразируя любовные романы. Страстно и глубоко поцеловав ее, я лишь сдвинула на бок ее трусики-танга и сразу вошла в нее двумя пальцами. Она тихо всхлипнула, а я уже была сверху нее. Я продолжала трахать ее правой рукой, а правой я стянула с нее майку – всегда любила смотреть на ее молочно-белые груди с маленькими сосками. Я не переставала снимать сливки своего триумфа – постоянно заставляла ее посмотреть мне в глаза, поймать мои губы и вообще разделить со мной этот кайф в равной степени. Ее вульва вся пульсировала, большим пальцем я, не преставая, массировала ее клитор, с каждой минутой все более набухающий. Она просунула свою ручку в мои брюки, я возбудилась сильнее и приникла к ее нежной киске языком. Сашино тело было настолько восприимчивым к ласкам, что едва я решила чуть разнообразить ей удовольствие, проникнув пальчиком в анус моей любовницы, как она вся напряглась – ее ноги сжались, обхватив мою руку – верный признак оргазма. О, да… Она всхлипывала и тряслась, я обхватила ее рукой, приводя в чувство, не зря ведь я буч, а она моя любимая фемочка. Через какое-то время она успокоилась и я разжала свои объятия. Безумно красивая в свете свечей, моя лучшая подруга Саша теперь окончательно преобразилась. Я внимательно осмотрела ее, пока она лежала с закрытыми глазами. Она действительно изменилась. Все ее тело золотилось и переливалось, волосы свободно раскинулись, губы были приоткрыты – она являла собою настоящую фемме фатале – я была готова целовать каждый сантиметр ее прекрасного тела! Как она была непохожа на меня – со своими мягкими женственными формами на угловатую и мускулистую Илону. Это всегда больше всего меня смущало. Но теперь она была соблазненной, теперь она по настоящему довольна, могу биться об заклад! Приподнявшись на локте, я подула на свечи. От фитильков вверх пошел слабый дымок, и в тишине я услышала голос Саши - «Почему ты тушишь последний свет?». «Ну, потому что я боюсь темноты», - сказала я и обняла ее крепче.
Автор, сорри, не верю. в чувства - не верю. Они такие картонные получились, как будто Илона в кружке самодеятельности (самонадеянности?))) играет, а не чувствует. Ну и нца... физиологично, но щеки не обжигает) но зато была, да)
Заказчик уже и не надеялся, что кто-то возьмётся за эту заявку, так что автору большое спасибо от заказчика.)) Очень интересная интерпретация моей заявки. Но, в общем, сюда и пишут, чтобы увидеть чужими глазами.) Ещё раз спасибо, заказчик всё равно рад.
Автор, хорошо, но грязно. Начиналось как милый романчик, а закончилось с намеком на немецкое порно. Вы бы выбрали что-то одно, по училось бы более атмосферно.
Ее вульва вся пульсировала, большим пальцем я, не преставая, массировала ее клитор, с каждой минутой все более набухающий. грубо и анатомично приникла к ее нежной киске языкомпошло, как у мальчика-подростка, любителя дома-2 кроме того: -описки -ошибки -неоправданные скачки с разговорного стиля на высокий "не постучавшись в дверь ее души" -ненатуральные чувства -практически полное отсутствие сюжета
-
-
23.12.2009 в 02:53Категория: femslash, young, drunk
Рейтинг: NC-17
От автора: наслаждайтесь.
Я застываю. Перестаю моргать и вся внутренне подбираюсь, услышав звонок в дверь. Я знаю, кто пришел, знаю, что она будет стоять за дверью до тех пор, пока я не открою, и все равно мне мучительно, мне пугающе волнительно. В полусне иду и впускаю ее в прихожую.
«Света нет» - после трехдневного молчания в одиночестве голос, кажется, принадлежит какому-то мифическому чудищу, или Голуму из «Властелина колец. «Да?» - она ласково смотрит на меня, вешает свою куртку, поправляет волосы воистину аристократичным движением руки и направляется на кухню. Сердце у меня на секунду расцвечивается черной острой болью, но я глубоко вздыхаю и прохожу следом, со свечой в руках и клубом терний вместо жизни.
«Илона, а ты елку ставить не собираешься?» - я сажусь напротив нее и все так же молча достаю из-под стола, ловко запустив руку в потайной ящичек, начатую бутылку коньяка. «Ой, коньяк. А кола есть?» - я говорила, как гипнотизируют меня эти ее короткие смешки, слетающие словно птички с ее бледно-коралловых губ?
Пузатая бутыль с горлышком в форме обнаженного торса некой прекрасной Венеры Милосской опустошена наполовину. После получаса разговора о Маше, девушке Саши, я, наконец, внимаю голосу своего сердца.
«Зачем?» - начинаю выть я, выть, конечно, тихо, но ощутимо. Просто у меня нет сил слушать про Машу. Слушать про Машу после всего, что между нами было. Было в моем обостренном, страшном подсознательном. Мы не раз спали на одной кровати, когда оставались вдвоем, но однажды во сне ее теплая ладошка случайно осталась лежать на моем бедре – не она сделала это, но я сгорела, и ожог теперь остался навсегда.
После еще пары-тройки рюмки я внезапно прорываюсь и не по-всегдашнему, окружными путями, а прямо и страстно излагаю ей суть мои душевных терзаний. Я падаю на колени. Я встаю с коленей, я хватаюсь за сердце, бросаюсь к шкафчику, выковыриваю таблетку и жадно разжевывая ее; затем я снова ползу к ней. Я говорю, что люблю. Что люблю даже не так, как могу. Что я на самом деле – другая. В газах Саши стоят слезы.
«Илона, Илона, ты что? У-у-у…». Мы обнимаемся, я долго вдыхаю ее запах, ласкаю ее спину, прикасаюсь своей щекой к ее волосам – я так успокаиваюсь. Она всхлипывает, она говорит, что не знает, что ей делать (она часто не знает, что ей делать). Она растерялась, но она не испугалась. Я знаю, что делать, милая моя Сашенька.
Без всякого стука в дверь ее души я начинаю целовать ее, губами исследуя ее шею и лицо, затылок и ключицы. Она пьяна и отвечает мне взаимностью, ну, а почему нет, она всегда была такой…неуравновешенной, такой лабильной и переменчивой. Зато Саша цвела и способна соблазнить только своим видом, без всякого кокетства. В то время как я заработала себе непонятные проблемы с моим сердцем и вынуждена жрать горсти таблеток. На деле я всегда понимала, что на самом деле скрывается за личиной ее простоты и естественности. Саша любила подчиняться. Она обожала, когда к ней проявляют силу. И сейчас я сама соблазняла ее. Впервые, с тех пор, как я в нее влюбилась, мы поменялись ролями – я режиссер!
Она сама сняла свои джинсы и легла на пол, прямо подо мной – что и следовало доказать! Мне осталось лишь «собрать нектар с этого цветка», перефразируя любовные романы. Страстно и глубоко поцеловав ее, я лишь сдвинула на бок ее трусики-танга и сразу вошла в нее двумя пальцами. Она тихо всхлипнула, а я уже была сверху нее. Я продолжала трахать ее правой рукой, а правой я стянула с нее майку – всегда любила смотреть на ее молочно-белые груди с маленькими сосками. Я не переставала снимать сливки своего триумфа – постоянно заставляла ее посмотреть мне в глаза, поймать мои губы и вообще разделить со мной этот кайф в равной степени. Ее вульва вся пульсировала, большим пальцем я, не преставая, массировала ее клитор, с каждой минутой все более набухающий. Она просунула свою ручку в мои брюки, я возбудилась сильнее и приникла к ее нежной киске языком. Сашино тело было настолько восприимчивым к ласкам, что едва я решила чуть разнообразить ей удовольствие, проникнув пальчиком в анус моей любовницы, как она вся напряглась – ее ноги сжались, обхватив мою руку – верный признак оргазма. О, да…
Она всхлипывала и тряслась, я обхватила ее рукой, приводя в чувство, не зря ведь я буч, а она моя любимая фемочка. Через какое-то время она успокоилась и я разжала свои объятия. Безумно красивая в свете свечей, моя лучшая подруга Саша теперь окончательно преобразилась. Я внимательно осмотрела ее, пока она лежала с закрытыми глазами. Она действительно изменилась. Все ее тело золотилось и переливалось, волосы свободно раскинулись, губы были приоткрыты – она являла собою настоящую фемме фатале – я была готова целовать каждый сантиметр ее прекрасного тела! Как она была непохожа на меня – со своими мягкими женственными формами на угловатую и мускулистую Илону. Это всегда больше всего меня смущало. Но теперь она была соблазненной, теперь она по настоящему довольна, могу биться об заклад!
Приподнявшись на локте, я подула на свечи. От фитильков вверх пошел слабый дымок, и в тишине я услышала голос Саши - «Почему ты тушишь последний свет?». «Ну, потому что я боюсь темноты», - сказала я и обняла ее крепче.
-
-
23.12.2009 в 03:29-
-
23.12.2009 в 08:49Ну и нца... физиологично, но щеки не обжигает) но зато была, да)
читательница.
-
-
23.12.2009 в 09:07Очень интересная интерпретация моей заявки. Но, в общем, сюда и пишут, чтобы увидеть чужими глазами.)
Ещё раз спасибо, заказчик всё равно рад.
-
-
23.12.2009 в 15:12Кискааа!! XDDDDНе, мило, но не зацепило. На порнорассказик похоже =)
-
-
25.12.2009 в 07:07Начиналось как милый романчик, а закончилось с намеком на немецкое порно. Вы бы выбрали что-то одно, по училось бы более атмосферно.
-
-
22.01.2010 в 12:39приникла к ее нежной киске языкомпошло, как у мальчика-подростка, любителя дома-2
кроме того:
-описки
-ошибки
-неоправданные скачки с разговорного стиля на высокий "не постучавшись в дверь ее души"
-ненатуральные чувства
-практически полное отсутствие сюжета